Лема Д.А., медицинский психолог, кандидат 2 уровня образовательной программы по групповому анализу Cекции групповой психоаналитической психотерапии АППУ.

В докладе рассмотрены особенности эдипальных аспектов пограничной организации личности, выходя за границы точки зрения на то, что тяжелая патология характера объясняется строго в терминах доэдипальных фиксаций и регрессий. Предложена к рассмотрению идея о том, что пациенты с тяжелой патологией характера борются с настоящими эдипальными проблемами и часто испытывают их.  Но их чувства и конфликты, имеющие эдипальный контекст, – гораздо сильнее, чем у пациентов с невротической организацией личности, из-за гипертрофированной эмоциональной реактивности, которая усиливает все аффекты, импульсы и конфликты.

Введение

Взгляды на Эдипов комплекс меняются. Появление новых интерпретаций процесса актуализации и угасания Эдипова комплекса в течение жизненных этапов развития придают ему новое значение и вес. Эдипов комплекс сегодня не менее важен и интересен, чем был прежде. Рассмотрение его с точки зрения тесной взаимосвязи с процессами первичной идентификации и симбиоза, может придать новые грани в контексте современного психоаналитического климата.

Несмотря на то, что Эдипов комплекс есть критической фазой развития психики, последнее время наблюдалось снижение интереса к этому феномену. Его важность становиться все более недооцененной, поскольку, в течение последних десятилетий, большинство психоаналитиков-клиницистов были озабочены менее изученными областями самого раннего, – доэдипального развития. Основной фокус внимания был направлен на проблемы, так называемой, симбиотической фазы (Малер) и стадии «я-объекта» (Кохут) и их производных. А также на дальнейшие их непосредственные неэдипальные вторичные аспекты во взрослой жизни пациентов с пограничной организацией личности. К таким вопросам относятся, например, проблемы первичного переноса в анализе, сложности феноменов переноса-контрпереноса и т.д.

Это привело к значительному теоретическому прогрессу в диагностике, а также в лечении пациентов пограничного уровня организации личности.  Фиксирование своего внимания на профессиональной литературе и статьях последних десятилетий, может препятствовать достаточному знакомству с одним из наиболее важных принципов психоаналитической теории, а именно – Эдипов комплекс. К сожалению, это заставляет многих специалистов неуместно рассматривать симптомы пациента, как исходящие исключительно от проблем сепарации-индивидуации, патологического нарциссизма и т. д. Другими словами, более свежие теоретические открытия как буд-то бы были приняты в качестве замены, а не дополнения к нашим ранее приобретенным знаниям. Этот доклад написан с целью обратить наше внимание на тот факт, что жесткий взгляд на психопатологию пограничной организации личности начал ослабевать, и новые перспективы понимания стали приняты господствующими психоаналитическими мыслителями.

Основная часть

        Хотя многие клинические гипотезы об этиологии пограничной динамики получили эмпирическое подтверждение, их ограничения тоже стоит отметить. Психоаналитические теоретики традиционно полагали, что патология повторяет онтогенез, то есть разные уровни нарушения личности лежат в континууме развития. Другими словами, чем раньше произошел травматический опыт в этиологии пациента, тем более серьезней, может быть его патология.  Пограничная патология менее серьезна чем психотическая, но более серьезна, чем невротическая патология.

В свое  время, Фрейд связал невротическую патологию с фазой развития, которая соответсвует возрасту 4-5 лет( «Эдиповы годы»). Фокус теории невроза Фрейда был помещен на процесс вхождения постинфантного доэдипального ребенка в Эдипальный период равития.

Таким образом, порначную организацию личности часто понимали как фиксацию или регресс к доэдипальному опыту.

       Как мы видим, в настоящее время среди клиницистов существует тенденция рассматривать проблемы пациента, возникшие либо из доэдипального периода, либо из эдипового комплекса. В клинической практике и психоаналитической теории тяжелая патология характера обычно описывается как доэдипальная и примитивная.  Согласно этой точке зрения, если истоки невротических проблем лежат в эдипальном возрасте, то более тяжелые расстройства должны представлять собой патологические адаптации, возникшие в еще более ранний период развития.  Тезис данного доклада состоит в том, что уравнение «тяжелый» и «ранний» и, следовательно, использование синонимов «примитивный» и «доэдипальный» требует существенной модификации;  что некоторые аспекты объектных отношений при тяжелых расстройствах характера действительно представляют фиксации или регрессии к более ранним периодам нормального развития, тогда как другие аспекты обьектных отношений, – отражают аномальные (очень видоизмененные) процессы;  и что теории объектных отношений больше не могут быть построены без ссылки на исслдеования развития социального познания, дружбы и моральных чувств, суждений и действий.

Такие произвольные различия не дают всестороннего понимания сложностей на каждом этапе развития.

Я хочу рассмотреть несколько расспостраненных и устоявшихся позиций в психоанализе в контексте пограничной организации личности и эдипова комплекса.

1. Эдипов комплекс важен а контексте неврозов. Психозы и пограничные состояния есть результатом доэдипальных нарушений.
2. Обьектные отношения пограничных пациентов строго диадны.

Эдипов комплекс важен для неврозов. Психозы и пограничные состояния есть результатом доэдипальных нарушений.

Это самая популярная позиция в современном психоанализе. Частично она берет истоки из концепции нарциссизма Фрейда, где она размещена имплицитно. Но первым теоретиком, последовательно применившим ее, был Ференци.

Далее я вкратце упомяну ряд самых важных теоретических гипотез, которые укрепили вышеупомянутую позицию в психоаналитической теории.

 Ученик Ференци – Балинт описал «базисный дефект» и сравнил его с геологическим дефектом, с которым необходимо бороться, если терапия идет достаточно глубоко. Школа объектных отношений Фэйрбернп выдвигает гипотезу о наличии шизоидного ядра, присутствующего во всех неврозах, но вызывающего преобладающую психопатологию при доэдипальных нарушениях.

Концепция Винникотта о «достаточно хорошей  матери  подразумевает, что в идеальных условиях эго не расщепляется, но при дефиците материнской заботы и включенности, в личности преобладают шизоидные элементы.

Среди группы эго-психологов появляется Эпигенетическач теория развития личности  (зональная теория), постулируемоя Эриксоном . Эта теория транслирует о том, что каждый эпигенетический уровень зависит от успешного разрешения предыдущих.

В контексте психосоциального развития эта теория может быть выгодно связана с вышеупомянутыми концепциями.

Далее, Кернберг провел различие между нарушениями в пограничной организации личности, которые являются доэдипалными и включают расщепление в качестве основной защиты, и невротическими нарушениями характера, которые являются эдипальными и предполагают вытеснение в качестве основной защиты,  Его концепция является созвучной предидущей.  

У пациентов с существенной доэдипальной патологией Кернберг описывает травму, связанную с Эдиповым комплексом. Он говорит о том, что обычно происходит преждевременная эдипализация доэдипальных потребностей и конфликтов.

В это же время, паралельно с Кернбергом,  Кохут рассматривает нарциссизм. И  подразумевает, что доэдипальные нарушения связаны с неспособностью к эмпатическому материнству, что довольно похоже на точку зрения Винникотта.

Но уже в 1973 году Гедо и Голдберг попытались пересмотреть идею о жесктом разделении доэдипальной и эдипальной этиологии, которая была сформирована к этому времени. Они совершили попытку, учитывая все накопленные идеи, предположить, что структурная теория Фрейда применима только к нарушениям эдипального уровня, тогда как предшествующие им нарушения требуют иной теоретической модели. Они указывают на то, что «доэдипальный» – плохой термин, потому что он описывает то, чего нет, а не то, что есть.

Множественность теоретических моделей в вопросе этиологии пограничного и наевротического регистра, наводит на мысль о феномене, описанном философом Куном.

Возможно, такая множественность теоретических моделей в психоаналитическом поле, описывает допарадигмальный период психоанализа, как науки.

Так как психоанализ  отличается эклектичным сочетанием различных альтернативных гипотез и конкурирующих научных сообществ, каждое из которых, отталкиваясь от определенных фактов, создает свои модели без особой интеграции с другими гипотезами.

Возможно, мы находимся в преддверии научного прорыва; возможно, в аналитической теории должна появиться новая парадигма. И эта психоаналитическая парадигма (дисциплинарная матрица) выступит, как совокупность интегрированных знаний, методов и ценностей, разделяемых членами психоаналитического сообщества.

Как указывает Боулби, нет необходимости предполагать, что в развитии есть одна точка фиксации и что каждая патология эквивалентна задержке развития. Эдипальные проблемы довольно часто возникают у психотиков или пограничных людей, тогда как, в свою очередь, проблемы нарциссизма и сепарации-индивидуации одинаково распространены как у невротиков так и пограничного регистра. Резкое различие между эдипальными и доэдипальными нарушениями не имеет смысла.

Эдипов комплекс универсален для всего спектра психопатологии, но стоит удерживать в фокусе и то, что доэдипальные элементы не менее важны при неврозах.

Анна Фрейд однажды заметила, что идея ее отца о том, что каждому взрослому неврозу предшествовал детский невроз, была заменена формулировкой, согласно которой каждый детский невроз имеет доэдипальный предшественник. Об этом она пишет в своей книге , изданной в 1969 году. Присутствие доэдипальных элементов в неврозах, по-видимому, подразумевается в идеях Балинта, Фэйрберна, Эриксона, Кернберга и Кохута. Последнее время наблюдалось некое переосмысление невроза до такой степени, что он сокращается и исчезает, что позволяет избежать последствий реального переломного сдвига в теории. Хотя суть накопленых теорий парадоксально  подразумевают необходимость этого переломного сдвига. Например, существующая идея генитального превосходства – что сексуальная адекватность коррелирует с эмоциональной зрелостью – явно опровергается обычным клиническим наблюдением импотентного невротика и пациента с пограничной организацией, который склонен иметь множественные оргазмы. Классическая психоаналитическая литература страдает хроническим нежеланием открыто не соглашаться с Фрейдом и пересматривать его концепции.

Опубликованные собственные истории болезни Фрейда были переформулированы в неэдипальных терминах рядом авторов за последнее время. Было приведено несколько примеров, в которых случай Маленького Ганса рассматривался в свете современной теории. Человек-волк, случай которого использовался Фрейдом для подтверждения многих своих теорий об Эдиповом комплексе, теперь считается пограничным пациентом, и фактически, позже его пришлось лечить от психотической декомпенсации.

Современный взгляд на пациентов, описанных Брейером и Фрейдом в их оригинальной публикации по истерии, также склонен рассматривать их как пограничные случаи.

Сегодня, даже когда эдипальная динамика явно присутствует в случае клиента, (например, если бы это был случай женщины с истерическим расстройством личности), ее враждебность к матери и привязанность к отцу с большей вероятностью будет интерпретироваться как реакция на нарциссическую травму и попытку справиться с ней, с ее разочарованием в матери. Девальд в своей книге «Психоаналитический процесс» представил случай поистине классического невроза, динамика которого была  явно эдипальной. И это было настолько статистически редко встречаемо, что автор был вынужден указать на необычную природу случая. Если к вышесказанному добавить тот факт, что многие из основных участников аналитической теории, такие как Малер, Кляйн и Эдит Якобсон, были женщинами, кажется, что патриархальная психология Фрейда стала заметно матриархальной.

Следующий, второй аспект, который я хотела бы рассмотреть – распространённое утверждение о том, что объектные отношения пограничных пациентов  диадны, а не триадны. Другими словами, они рассматриваются, как настолько озабоченные базовыми вопросами доверия, что относятся к другим значимым людям в первую очередь как к доэдипальным матерям. С этой точки зрения, традиционно эдипальные проблемы  могут быть сведены к доэдипальным. Беспорядочные половые связи, например, часто интерпретируются у таких пациентов, как оральное или доэдипальное смещение. Во многих случаях беспорядочная половая жизнь действительно представляет собой отыгрывание доэдипальных проблем.  Например, иллюстрацией может быть такой случай, когда пограничный пациент, не имевший до этого контакта с психоаналитическими идеями, описал причины своих коротких гомосексуальных связей таким образом: «Я просто ищу мать, которая меня обнимет».

Однако в других случаях, пациенты с тяжелой патологией характера борются с настоящими эдипальными проблемами и часто испытывают их.  Чувства и конфликты у пограничных пациентов гораздо сильнее, чем у невротиков, из-за гипертрофированной эмоциональной реактивности, которая усиливает все аффекты, импульсы и  конфликты.  Низкая или плохо модулируемая самооценка и страх быть брошенным, вероятно, усилят ревность и эдипальное соперничество, потому что они увеличивают потребность в заверениях в том, что человека любят, восхищаются и желают.  Плохое регулирование аффектов способствует усилению эдипова конфликта, потому что желания, зависть и гнев, с одной стороны, и страх перед ними и их последствиями, с другой, аномализируют течение эдипова конфликта.  Следующее раннее воспоминание из психоаналитического интервью пограничного пациента настолько явно эдипально, насколько это можно сказать и о невротике:

Клиент: Когда я оставался в доме моего отца….  и…. Я хотел сказать – он купил нам конфеты и тому подобное, он купил нам много вещей, и – по ночам я боялся спать в гостиной, поэтому мне пришлось спать с ним.

Терапевт:  “Как это происходило?” 

Клиент: Ну, он заставил свою девушку встать с кровати, чтобы я мог спать с ним.

Терапевт: “Что Вы чувствовали тогда?” 

Клиент: Мне стало хорошо. 

Многие пограничные пациенты, такие как этот, сообщают истории сексуального насилия, что делает проблемы эдипа особенно опасными,  длителными и тяжелыми.  Уязвимость пациентов с серьезной патологией характера перед чувством потери, покинутости и отвержения делает их более склонными, чем невротики, сосредотачиваться на этих вопросах;  но у таких людей действительно есть гениталии, а также чувство соперничества. Они точно так же, как, если на то пошло, нормальные взрослые, получают большое удовлетворение и чувство безопасности от объятий со своими сексуальными партнерами.

Теоретическое предположение, общее для различных теорий объектных отношений, состоит в том, что в раннем развитии существует только один объект, мать, так что теоретики могут говорить, как и Маллер и её коллеги, о «диадном единстве» матери и ребенка, симбиозе с объектом (по Маллер), идеализированное имаго (по Кохуту)  и т. д.  Но свежие экспериментальные исследования  не до конца поддерживают такую ​​точку зрения.  Дифференциальная социальная улыбка происходит ко второй четверти первого года жизни (Olson, 1981), что свидетельствует о том, что младенцы к этому моменту обладают рудиментарными, но отчетливыми объектными репрезентациями (и, похоже, способны проводить некоторые дифференциации с помощью определенных сенсорных систем, например,  обонятельных, гораздо раньше).  В исследовании Кларка-Стюарта (1978) дети в возрасте 15 месяцев были более склонными к сотрудничеству, заинтересованными и вовлеченными в тройную игру с отцом и матерью, чем в диадическую игру с матерью.  В другом исследовании (Хорнер, 1985) было продемонстрировано, что младенцы, не будучи строго настроенными на диадическое взаимодействие, часто визуально следят за вербальным взаимодействием между своими родителями.

Исследования развития, упомянутые здесь, показывают, что 1.способность к амбивалентности не является твердо установленной, 2.само- и объектные  репрезентации не являются сложными и интегрированными, а 3.способность к зрелому инвестированию в людей (после преодоления удовлетворяющей потребности межличностного взаимодействия) не достигается к концу эдипального периода. Но все эти эти явления являются отличительными чертами пограничного характера, патология которого, как предполагается, отражает задержку доэдипального развития.

Все грани данной темы не могут быть затронуты в данном докладе.

Теории объектных отношений, от Кляйн и Фэйрберна до Кернберга и Кохута, сыграли решающую роль в понимании и лечении пациентов с более тяжелыми расстройствами.  Но мы мы должны быть осторожны, чтобы, метафорически, – не вылить ребенка с водой до купания в “эдипальной ванне”.

Эдипов комплекс по-прежнему имеет решающее значение для понимания многих явлений, таких как выбор объекта, сексуальные отклонения и дисфункции, реакция ребенка на развод его родителей и многие другие. Но нет клинической ситуации, когда динамика могла бы рассматриваться как исключительно эдипальная.

Эдипов комплекс больше не удерживает решающую роль в психодинамике таким образом, как ее рассматривал  Фрейд. Попытки различить эдипальные и доэдипальные нарушения ставятся под сомнение, и предполагается, что комплекс отражает многие непсихосексуальные проблемы, особенно разделение-индивидуация.

Эдипов Комплекс представляет собой научное открытие, которое нельзя игнорировать, но его необходимо рассматривать в иной перспективе. 

Список литературы:

1. Куттер, П., Мюллер. Т. (2011). Психоанализ: введение в психологию бессознательных процессов: пер. с нем. Когито-Центр, 217-218.
2. Этчегоен Р. Г. (2020). Основы психоаналитической техники: пер. с англ. Когито-Центр. 843-865.
3. Bradley, R., Westen, D. (2005) “The psychodynamics of borderline personality disorder: a view from developmental psychopathology.” Development and psychopathology vol. 17,4, 927-57.
4. Loewald H. W. (2000). The Waning of the Oedipus Complex: Introduction. The Journal of psychotherapy practice and research, 9(4), 238.
5. Loewald H. W. (2000). The waning of the Oedipus complex. 1978. The Journal of psychotherapy practice and research, 9(4), 239–238.
6. Meyer, W. (1985). The Oedipus complex: A reminder of its clinical import. Clinical Social Work Journal. 13, 234-245.
7. Paris, J. (1976) “The Oedipus Complex: A Critical Re-Examination.” Canadian Psychiatric Association Journal, vol. 21, no. 3, 173–179.
8. Westen, D. (1989) “Are “primitive” object relations really preoedipal?” The American journal of orthopsychiatry vol. 59,3, 331-45.